|
|
Прерванный полёт СССР ВР-100
В подмосковном городе Долгопрудном, в одном из зданий Центральной аэрологической обсерватории стоит обычный с виду шкаф. Заботливо уложены на его полках бортовые журналы всех воздушных шаров, поднимавшихся с летных площадок ЦАО, начиная с 1932 года и по наши дни. Здесь - описания коротких полетов «аэропрыгунов» (простейших шаров, несших в нехитром сиденьице одного человека) и сложнейших экспедиций на стратостатах, способных поднять на огромную высоту, помимо экипажа, не одну сотню килограммов различной научной аппаратуры.
Мы беседуем с хранителем уникального собрания - старейшим инженером-аэронавтом, руководителем экспериментально-воздухоплавательного отдела ЦАО А. Масенкисом. Более сорока лет жизни отдал он столь романтической профессии. Есть что вспомнить ветерану.
- В воздухе всяко бывало, говорит Масенкис.- Хочу рассказать об одном уже давнем случае, когда воздухоплавателям, которых тогда проводил в полет, пришлось, в самом прямом смысле слова, вступить в поединок с небом. Для начала покажу подлинную запись в бортовом журнале субстратостата СССР ВР-100:
"[...] На высоте 10.000 м после полета на потолке в течение 1 ч. 06 мин. разрыв оболочки размером 60 см [...] Ввиду большой скорости спуска был выброшен один член экипажа с парашютом. Приземление на лес [...] Командир субстратостата СССР ВР-100 ПОЛОСУХИН"
...В то утро в Долгопрудном погода стояла идеальная: ветер еще не начинал свой суточный ход, обещая благоприятные условия для подъема субстратостата. Потому всего три часа ушло на подготовку испытательного полета. Экипаж - классные пилоты П. Полосухин, А. Новодережкин и инженер И. Старицын, одетые по-арктически (унты, рукавицы, теплые комбинезоны), с кислородными приборами - занял свои места в открытой гондоле. И вот прозвучала команда: «В полет!» Серебристый шар объемом почти 6.000 кубометров понес их на 10-километровую высоту.
- В то время мало кто так высоко поднимался, - замечает Масенкис. - Оттого и брали с собой аэронавты кислородные приборы, одевались тепло - там ведь холод лютый.
Подъем проходил нормально: каких-то сорока минут хватило воздухоплавателям для того, чтобы достичь «потолка» — заданной высоты. Но через некоторое время угрожающее шипение насторожило экипаж - дала течь прочнейшая оболочка, начался непредвиденный спуск с 10-километровой высоты. Так неожиданно закончилось испытание субстратостата и началась суровая проверка экипажа. Командир склонился к вариометру: скорость падения нарастала. Аэронавты стали срезать мешки забортного балласта. Один, другой, третий... Чем больше становилась скорость спуска, тем больше песка высыпали за борт. Не помогло.
Прямо из гондолы стали выбрасывать воздухоплавательский НЗ - посадочный балласт. А скорость все росла, ближе к земле увеличивалась плотность воздуха и теперь некогда упругий шар стал походить на сморщенную грушу, из которой со свистом хлестал водород. И вот вариометр уже показывает скорость падения 12 метров в секунду, до земли - три километра. Что делать? В гондоле - трое здоровенных и крепких мужчин, один Полосухин в то время весил килограммов 120. Кому-то надо прыгать... Но в небе, как и на море, командир покидает корабль последним.
Решено - прыгать с парашютом Старицыну. И Игорь шагнул с борта гондолы в бездну, про себя просчитал сколько надо, рванул кольцо - и вот уже расцвел вверху белоснежный купол. А рядом падал на лес терпевший аварию субстратостат...
- Этот прыжок спас положение, - продолжает Масенкис. Командир правильно выбрал для Игоря время. И приземлялся с Новодережкиным со скоростью, при которой обычно пружинисто встречает землю парашютист - 7-8 метров в секунду. Правда, не обошлось без курьеза. Гондола, лишенная посадочного балласта (а всего они сбросили за время спуска, длившегося около 20 минут, почти тонну песка), приземлилась... на вершину сохлой березы, которая, как пика, пронзила плетение днища. К счастью, никого из экипажа не задело. Спускаться из корзины на землю ребятам пришлось по гайдропу - толстому тормозному канату. А еще раньше удачно приземлившийся Старицын по телефону вызвал подмогу. Я поехал тогда в лес на «газике», забрал аэронавтов, материальную часть. Кстати, чтобы достать гондолу, березу пришлось спилить...
В результате этого прерванного полета была изменена конструкция разрывного полотнища на оболочке субстратостата. Больше в практике воздухоплавателей ЦАО подобных аварий не было. А сам СССР ВР-100 еще не один год служил людям.
В. Корнеев |