Настоящий очерк касается трех институтов, строительство которых об'единено общей архитектурной установкой и преемственностью конструктивных достижений.

Институты, о которых идет речь, именно: ЦАГИ (Центральный Аэро-гидродинамический институт), МТИ (Московский текстильный институт) и ВЭИ (Всесоюзный электротехнический институт), — являются промышленными институтами, глубоко связанными с производством в своей области.

Отдельные лаборатории этих институтов являются поэтому как бы фабриками, хотя небольшими по масштабу, однако, весьма сложными по своим специальным установкам.

Сюда относятся: разнообразные требования, часто противоположные для двух соседних помещений, многостепенная взаимная зависимость между отделами, заставляющая располагать их в горизонтальном или вертикальном соседстве, наконец, чрезвычайно своеобразная, часто исключительная по своей оригинальности, аппаратура.

С этой стороны, разрешение об'емных задач приобретало вместе с трудностями также большой интерес для архитектора.

Однако, подход к этой работе с предвзятыми абстрактными представлениями об архитектурной форме был бы неприемлем.

Трудность усугублялась и тем, что рынок до сих пор давал лишь архаические материалы (кирпич, дерево), которые в первый момент отбивали охоту к созданию новой архитектуры, главным принципом которой является использование материалов машинной выработки и высоких качеств.

Подход же, имевшийся у группы архитектурной молодежи, работавшей над всеми этими тремя институтами, можно было бы характеризовать стремлением к созданию цельной вещи, к созданию в данных условиях добротной, технически совершенной оболочки, заключающей производственные процессы. При этом архитектурная выразительность не навязывалась извне, но получалась как бы сама собой. Это не значит, что над архитектурой не работали, именно работали долго и внимательно, но форма рождалась не из «конфликта идеи с материалом», но именно без предвзятых идей и, следовательно, без каких-либо с ними конфликтов.

Овладение конструкцией, дающей ключ к использованию материалов в этих случаях для архитектора, есть жизненная необходимость.

Мало сочувствовать плоской кровле и горизонтальному окну, надо уметь их осуществить из того, что есть, в исключительно трудной обстановке рынка, да осуществить так, чтобы в'ехавший "жилец" был бы доволен

Скажем прямо, что изворотливость должна быть необходимой прибавкой и к архитектурной выучке, и к об'ективным инженерным знаниям. Иначе проекты ожидает или бумажное прозябание, или коренные изменения, сообразно требованиям эры "Урочного положения".

Центральный Аэрогидродинамический институт (улица Баумана и Вознесенская) состоит из ряда лабораторий, обслуживающих авио- и судостроение.

Аэродинамическая лаборатория предназначается, главным образом, для испытания сопротивляемости потоку воздуха различных об'ектов.

Эти испытания проводятся в большой трубе сложной формы, состоящей из нескольких частей, подвижшых друг относительно друга. Труба чрезвычайно точной и мелкой работы сконструирована из дерева и заключена в зале, поперечное сечение которого определяется вписанной окружностью с диаметром, равным 15 м.

Зал перекрыт досчатыми решетчатыми двухшарнирными арками на кольцах Тухшерера. К аркам были пред'явлены особенно строгие требования в отношении отсутствия чувствительных деформаций от разных нагрузок, которые привели бы к нежелательным изменениям сечения трубы.

Вращением большого винта, расположенного в конце трубы, создается поток воздуха, доходящий до 150 м/сек.

Архитектурное оформление лаборатории является наиболее ранней попыткой прийти к решению выразительному, в силу только выявления конструкции.

Как первая попытка, она имеет много недостатков, учтенных при дальнейшем проектировании.

Гидро-канал — резервуар длиной 200 м, шириной 12 м и глубиной 8 м предназначается для испытания плавающих тел в отношении их сопротивляемости потоку воды.

Канал образован железобетонным обратным сводом, расположенным ниже уровня земли, тонким в щелыге для придания ему некоторой гибкости, способности деформироваться при наполнении, опорожнении, пучении грунта и пр.

Внутренняя поверхность для водонепроницаемости покрыта слоем торкретбетона.

Над поверхностью воды располагаются пути быстроходного крана, протаскивающего по воде испытуемую модель.

Надземная часть сконструирована из двухшарнирных сплошных досчатых рам на гвоздях.

В торцевой части к каналу примыкает 2-этажное здание гидромастерских, выходящее на ул. Баумана. Мастерские эти изготовляют предназначенные к испытанию в канале модели. Второй этаж их занят чертежно-конструкторским бюро. В этом здании интересно ленточное решение окон с железобетонными стойками без утепления — при'ем, выдержавший экзамен в зиму 1928 года.

В примыкающем к мастерским (Кирочный переулок) здании гидро-лаборатории размещаются разнообразные приборы, предназначенные для испытания плотин, водяных двигателей и пр.

Здесь интересен большой "гидроприбор" для испытания турбин, частью металлический, частью железобетонный, выполненный торкретным способом, с большой точностью исполнения. (Отклонения от чертежей допускались до 2 мм).

Опытно-строительный завод представляет собой большую сборочно-монтажную мастерскую, трехпролетной базиличной формы.

Интересны комбинированные конструкции из разных материалов: железо, железобетон и дерево. Архитектурное оформление долевой части является так же, как и в аэродинамической лаборатории, одним из первых опытов, также еще не во всем последовательным.

К торцу здания опытного завода примыкает помещение главного конструкторского бюро. Здесь имеется большой чертежный зал для вычерчивания шаблонов натуральной величины для самолетостроения.

Конструктор размещается на специально приспособленном г-образном кране, катающемся вдоль стены, на которую наносится изображение.

Чертежный зал снабжен площадками для обозревания чертежей. Эти промежуточные этажи, за невозможностью разместить внизу стойки (мещающие смотреть), подвешены на металлических струнах к верхним железным стропильным фермам кровли.

Стена, на которой экспонируются чертежи, освещается равномерным светом шедового фонаря.

Кроме этих зданий, на участке размещен еще ряд мелких, вновь строящихся корпусов, среди которых имеются лаборатории: малая аэродинамическая, испытания материалов и др.

В архитектурном отношении все строительство ЦАГИ представляет собой попытку найти новое решение и об'емов, и окон, и самой поверхности стены в старых неблагодарных для современного архитектора, но доступных современному рынку материалах.

Среди них первое место занимают кирпич и дерево.

Из группы, работавшей в ЦАГИ, могут быть названы: арх. Гладков Б.В. в ранний период строительства и в дальнейшем инженеры: Карлсен Г.Г., Мовчан Г.Я., Николаев И.С. и Фисенко А.С.

[...]

В качестве главного недостатка при оценке всего рассмотренного строительства приходится отметить, прежде всего, отсутствие плановости, отсутствие заранее намеченной программы строительства.

Невозможность при этих условиях создания генерального плана застройки приводила часто к случайным нагромождениям, к тесноте увеличивавшейся с новыми возрастающими требованиями заказчика. Это обстоятельство особенно скверно дало себя чувствовать в ЦАГИ, при крайней тесноте территории и необходимости оставлять неприкосновенными старые здания.

В качестве другого недостатка необходимо отметить крайне спешное, подчас скомканное проектирование, при невыясненности иногда даже самого задания и основного обооудования (ВЭИ).

В стремлении найти наиболее дешевые и рациональные решения при проектировании пришлось итти непрывно путем нащупывания новых строительных приемов. Поэтому хронологическое рассмотрение построек есть демонстрирование отыскания средств для разрешения какой-либо технической задачи.

Например, в попытке найти решение горизонтального окна мы находим разные этапы — от отдельных небольших отверстий в кирпичной стене (ЦАГИ) к максимально уменьшенным кирпичным еще простенкам (ВЭИ) идалыне — к замене кирпичных простенков тонкими металлическими стойками. В шерстяной лаборатории мы видим цельное решение горизонтально-ленточного окна с основным каркасом, отступившим внутрь здания от плоскости стены. Такое окно дает при данной поверхности остекления наиболее равномерное освещение, улучшая условия его для глубоких точек.

Интересны также попытки найти наиболее надежное и дешевое решение плоской кровли. В первых зданиях ЦАГИ сделана крыша железобетонная, с малым уклоном (1 : 20) с наружным отводом воды и рубероидной кровлей. Здание гидромастерской в ЦАГИ покрыто также "полуплоской" кровлей с наружным отводом воды. Железобетонная плита приподнята над конструкцией перекрытия и сделана торкретным способом, толщиной 5 см. Под верхний слой торкрет-бетона уложена сетка с отверстием 1x1 см для предупреждения появления волосных трещин (температурных и усадочных). Лаборатории ВЭИ покрыты плоской гольццементной кровлей (уклон 2% и 1%) с внутренним отводом воды и засыпкой гравием поверх кровли. Перекрытие по железным балкам с деревянным заполнением и засыпкой — обычного типа.На железных балках, на расстоянии 2x2 м расположены железобетонные стоечки, сечения 10x10, по которым сделана тонкая и гибкая (4 см толщины) корочка торкретбетона, поддерживающая упомянутую гольццементную кровлю. Кровля шерстяной лаборатории абсолютно плоская (лишена отводов воды), сделана в виде простой железобетонной плиты с верхним заторкретированным слоем. Служба ее в течение года показала, что глубина водяного озера в самые большие дож-ди не более 5 см. Обычно влага испаряется в несколько дней. Тепловая изоляция из соломита, подшита снизу. Новые здания ВЭИ (жилые корпуса) строятся с плоской деревянной крышей. По сплошному настилу из высушенных брусков 3,5x10 см. наклеена обычная гольццементная кровля. Настил поддерживается маленькими шпренгельными досчатыми фермами. По нижнему поясу последних — подшивка и тепловая засыпка — получается воздушный прослоек и пространство для наблюдения за поведением такой кровли.

Перечисленные конструкции плоских кровель уже дали удовлетворительные результаты их службы.

В ВЭИ сделаны попытки, пока еще только во внутренней отделке, перейти к окраске разных архитектурных элементов в разные цвета, не по старому принципу полной изоляции целого об'ема, как такового, а разбивая этот об'ем рядом отдельных плоскостей, по разному характеризованных, сообразно выполняемой ими архитектурной роли. Для рабочих помещений — лабораторий — принята окраска в светлые и, считаясь с непривычкой, не очень интенсивные цвета. Приемные, кабинеты, вестибюли и проч., напротив, характеризованы контрастно, яркими тонами.

В стремлении удешевить, в конечном счете, все строительство, широко применялась механизация работ и рационализация отдельных процессов.

Можно указать на применение цементной пушки для торкретных работ; на механизацию и стандартизацию деревянных конструкций, оставляющих на постройке только сборку; на применение под'емников, бетономешалок, на разлив бетона и пр. В ВЭИ с весьма выгодной стороны показала себя эколтлоатацня трактора: транспорт самых разнообразных грузов — строительных материалов, оборудования, земли и проч., обслуживание бетономешалки и проч.

Стоимость кубометра (от 18 до 24 рублей) надо признать довольно низкой, несмотря на доброкачественную работу и сравнительно дорогую отделку — штукатурка, окраска, столярные работы и проч.

При расширении дальнейшего строительства научных институтов необходимо итти дальше в обновлении технических приемов.

Необходимо, прежде всего, попытаться отойти от кирпича, ставящего предел всем рационализаторским начинаниям, предел и самому удешевлению строительства.

Необходимо более решительное применение новых стройматериалов, выбранных, разумеется, с достаточной обоснованностью и осторожностью.

Необходима дальнейшая, более глубокая ревизия приемов архитектурной характеристики, на основе новой техники и правильного понимания функций сооружения — большая независимость и смелость архитектурных концепций.

И больше всего необходимо упорядочение строительных программ и заблаговременное и продуманное проектирование.

При несомненных реальных перспективах большого строительства зданий научных институтов, эти пожелания имеют самое актуальное значение.